Сассуны. Великие мировые торговцы и создание империи - Joseph Sassoon
Бомбей находился далеко от эпицентра восстания и был несколько огражден от него, поэтому Давид и его семья по большей части оставались сторонними наблюдателями одного из самых бурных эпизодов за три века участия Великобритании в жизни Индии. Согласно журналистскому отчету, Дэвид, будучи главой еврейской общины в Бомбее, обратился к губернатору, "предложив услуги всей еврейской общины", и тем самым побудил другие общины города проявить солидарность с британцами. После восстания он сделал взнос в фонд помощи вдовам и сиротам, которых оно породило. Дэвид присягнул на верность стране, в которую никогда не ступала его нога и на языке которой он не говорил, но она дала убежище ему и его семье, и его судьба была полностью связана с ней. Кажется, что события 1857-58 годов только укрепили эту приверженность. Становление Сассунов как серьезных мировых торговцев совпало с возведением "свободной торговли" в ранг основополагающего принципа и центрального направления политики Великобритании. В этот период интересы Сассунов и Британской империи совпали, и это удачное совпадение идеологии и деловой активности Сассунов будет служить им на благо более полувека.
Глава 4. ОТСОЕДИНЕНИЕ. 1858-1864
Большая часть торжеств в Бомбее по случаю перехода власти от Ост-Индской компании к Британской короне состоялась не в резиденции уходящего губернатора лорда Элфинстоуна, а в резиденции "одного из торговых принцев Бомбея". Газета "Иллюстрированные лондонские новости" восхваляла великолепие праздника: "Понедельник, 28 февраля 1859 года, надолго запомнится элите Бомбея грандиозным развлечением, устроенным мистером Дэвидом Сассуном, известным богатым евреем-торговцем из Бомбея и Китая, в честь вступления в должность правительства Индии ее милостивого величества королевы Виктории". Вечеринка проходила в новом доме Дэвида, и на ней присутствовало пятьсот гостей. К концу 1858 года Дэвид Сассун почувствовал себя достаточно уверенно, чтобы начать выставлять напоказ свое богатство, и приобрел большой дом в Байкулле, одном из самых богатых районов Бомбея, назвав его Сан-Суси (в переводе с французского - "Без забот") в честь летнего дворца, построенного Фридрихом Великим в Потсдаме около 1745 года. Дворец Фридриха был "построен по образцу итальянского палаццо эпохи Возрождения" и задумывался как убежище для короля от требований берлинского двора. На самом деле дом в Бомбее "был больше похож на персидскую фантазию, чем на Потсдам", а его "звон фонтанов сливался с болтовней зеленых попугаев на баньяновых деревьях". Его целью также не был отдых, а скорее развлечение и произведение впечатления на высокопоставленных британских чиновников и элиту города. Учитывая его приверженность иудаизму, он построил специальную комнату, которая была наполнена мешками с провизией и утварью. " Она использовалась накануне Песаха для выпечки мацы или пресного хлеба, который ели в течение восьми дней праздника".
Дом Дэвида Сассуна в Бомбее, Сан-Суси, украшенный для "грандиозного развлечения" в 1859 году.
Ворота особняка были украшены английской короной, окруженной флагами и знаменами праздника, а его сады были блестяще освещены. Символизм не остался незамеченным. " Похвалив мистера Сассуна за великолепие развлечения, его светлость, упомянув о том времени, когда высказывались опасения по поводу лояльности части жителей Бомбея, сказал, что тогда он имел счастье обнаружить, что еврейская община занимает первое место в рядах лояльных". Спустя три десятилетия после своего унизительного бегства из Багдада Давид оказался одним из грандов своего нового дома, которого не преследовали, а чествовали за его лояльность и богатство. Раввин из Палестины, посетивший Бомбей в том же году, повторил описание The Illustrated London News:
У всей [еврейской] общины Бомбея есть один принц, который является главой над всеми. Это аристократ, самый праведный из людей, одновременно богатый и праведный, старый и почитаемый, щедрый и филантропический... а именно шейх Дэвид Сассун Салех.
Его одежды длинны и широки, на голове у него большой тюрбан, точно такой же, как в городе Багдаде, а над ним витают чистота и слава.
Дом в Бомбее стоит и по сей день, переоборудованный под крупный медицинский центр Masina Hospital. Очевидные следы Сассунов теперь немногочисленны, но наблюдательный посетитель может заметить семейный герб с еврейскими и латинскими девизами (подробнее об этом позже) в центре замысловатой лестницы, сделанной из дуба, специально привезенного из Англии, которая соединяет два этажа здания. В саду были построены новые здания, но дом стоит до сих пор, и можно выглянуть с балкона и представить себе большой сад, где в то время проводились многочисленные вечеринки.
Легче найти изумительный голубой экстерьер синагоги, которую Давид построил неподалеку. Надпись внутри синагоги Маген Давид в Байкулле гласит, что "этот молитвенный дом был возведен за счет Давида Сассуна и завершен в 1861 году". Здание было отремонтировано и расширено внуком, Джейкобом Сассуном, в 1910 году, а в 2019 году восстановлено индийским правительством до прежнего великолепия. Сегодня синагога по-прежнему служит небольшой еврейской общине, проживающей в Мумбаи. Синагога, величественный дом и вечеринки, устраиваемые в нем, служили цели более важной, чем простая помпезность. Прекрасно понимая фундаментальную взаимосвязь между политикой и бизнесом, Дэвид использовал статус, который они отражали и обеспечивали, для лоббирования интересов своей фирмы перед британскими властями (и ключевыми лицами, принимающими решения в других регионах). Когда через шесть недель после вечеринки тарифы на импорт были внезапно повышены, чтобы увеличить доходы индийского правительства, Дэвид был одним из шести лоббистов, которые представляли меркантильное сообщество Бомбея перед новым губернатором города, призывая вернуться к старым тарифам или хотя бы сделать послабления для товаров, уже находящихся в пути или прибывших в порт. В этом случае влияние Дэвида было отклонено - мольбы купцов были отвергнуты, но роль, которую он взял на себя, переплетая политику и экономику в защиту интересов, как специфических для его фирмы, так и общих для купцов его города, была той, которую он будет играть снова и снова. Тарифы, колебания курсов валют и морские перевозки становились все более важными для Дэвида по мере расширения семейной фирмы, как в плане
